Одесса

Здесь жарят рыбу и фаршируют всё,
что расположено вокруг
Потёмкинской лестницы.
Здесь не было только Басё,
но творил Боффо, и память о нём жива в любой чудеснице,
которых много на каждом углу,
в любых аудиториях,
в магазинах, в парках, на пляжах,
в амбулаториях.
Здесь, можно одновременно
быть и не быть, но всегда принадлежать,
находясь и за тысячи миль,
начинать продолжать и продолжать
начинать любить,
независимо от того,
копишь золото
или утиль.
Газеты, журналы сливаются легко
в большую правду-неправду
внутри строк,
уходящую достаточно глубоко
в свою легенду.
Многомерный урок...
Перечислять всё – не хватит бумаги,
эксцессов, времени и могил.
Дайте поболее сил и браги,
чтобы объединить всех,
кого и объединять не надо
вокруг красот Городского сада.
Воздух моря внутри души
моряка, юнги, шкипера, архитектора –
такие выдаёт номера, что только пляши
внутри себя или в лучах прожектора.
Порт, удивительный перегрузкой тяжестей,
причаливанием кораблей половины мира,
начальством начальствующих начальностей
и занятостью населения города-пира,
затих в ожидании тщания
докеров у причалов молчания.
«Привоз» – у вокзала путевого труда,
в шуме рядов с яствами вместе.
Покупающие курсируют туда-сюда
с уважением и без такового к чести.
Особое отношение – к стати фигур
дев, непередаваемым для обычного глаза,
когда сочетание аббревиатур
выходит за рамки любого паза.
Одолеет всякого их внутренний зной,
конечно, если боец настоящий,
а не вспомогательный или чужой,
или совсем для дела пропащий.
Такое же положение и с архитектурой,
родственной Франции и Италии,
с её лепной белоснежной фактурой,
застывшей в воздухе на века и далее,
с музыкой фортепьянной, духовой, струнной, с оперным пением
в Пале-Рояле,
с сонатой жизни «Солнечной», «Лунной»,
с трудами и отдыхом на привале.
Кухня – компиляционного вида,
состоящая из любви к пище как таковой:
такая у домохозяек планида –
любить всё сердцем и головой.
Акации, персики, арбузы в шампанском,
камбала, крабы, «бычки», налим,
перегруз накала в кругу молдаванском,
арнаутском и прочем. «Хорошо сидим!»
независимо от отношения к службе.
Университетов не хватит
чтобы всех научить,
и нет пределов проявлениям дружбы.
Главное – этот город любить!
Наука – внутри городского шума,
который сам себе технологический институт, остальное – решит Дума:
быть тебе сейчас там или тут.
Здание с фигурами, амурами и часами
у Пушкина, который никуда не исчез.
Собирали деньги на памятник сами
жители – их не дал никакой Крез.
И никакой политики на «толкучке»
в любое время неудержимой торговли
от получки и до получки
в обход всех законов удачной ловли.
Пляж «Ланжерон» – глава из романа,
начатого ещё при его основателях,
«Аркадия» – почти что Нирвана
при солнечных днях и их почитателях,
и так далее через Фонтаны и дачи
до «Каролино-Бугаза»
и «Золотых Песков» –
только купайтесь и загорайте без сдачи
и без пересмотров заповедных основ!
В ресторанах споют вам «за всю Одессу»,
передавая настроение моряка Кости
с его гитарой, когда вся Пересыпь
в день его свадьбы шла к нему в гости.
Описана только малая толика
того, что видел, объезжая верблюда
при съёмках рекламного киноролика
на Приморском бульваре в окружении чуда акаций, граций, подвенечных каштанов.И это были только цветочки.
Следующая остановка –
на Новых Планах.
Здесь – запятая и никакой точки