.Когда вы к нам поедете в Одессу,

вас привезет агицын-паровоз,

так я вам так скажу, без политесу,

с вокзала дуйте сразу на Привоз.


Возьмите там у Гоги пол-барана,

а у Мыколы с Яссок гусака,

лучок. петрушку, ветку майорана,

колбаски и головку чеснока.


Грузинские рулетики в лаваше

и судачка размером со слона,

в таировской винарке у Наташи

немножечко бидона два вина.


Возьмете ну углу Преображенской

такси с прицепом и по прямизне

со всей своей добычей офигенской

потом бикицер сразу же ко мне.


Я позову знакомых и соседей,

мы стол накроем прямо во дворе,

мы приготовим массу всякой снеди,

барашека замочим в чигире.


Мадам Фицика вам споет как прима,

на скрипочке сыграет Яша Кац,

стриптиз исполнит наша тетя Сима

и это уже будет весь абзац.


И пусть болтают что угодно в прессе,

и пусть меня унизят в хвастовстве,

к утру вы убедитесь, что в Одессе

намного жить приятней чем в Москве

08.2015.Морозов.Одесса.

Сборник "Включая фантазию"


Мой ангел-хранитель уснул на моём плече.
Совсем уморился, бедняга, меня спасать.
Такой молчаливый... Без нудных, пустых речей.
Сопит, как ребёнок, ворочая годы вспять.

- Ты ровным дыханием залечишь мою суму.
Поспи, мой сердешный. Летать подустал, небось?
Пушистую нежность, позволь, слегка обниму?
Нет-нет, я не трону невидимых крыльев ось.

Волшебным клубочком замотана наша связь.
Хотя не дано мне понять всю ангела суть,
я знаю, как ты устаёшь, за меня борясь...
Т-ш-ш... Т-ш-ш... Мне бы только тебя не спугнуть...

Сборник "Доверю чувства я стихам"


Жаль, у гениев сложные судьбы...
Но однажды, в осенний вечер
я влюбилась в его безумие!
Пусть считают меня сумасшедшей.

Идиоткой... Я даже рада.
Знаю, я не одна такая.
Для меня его грусть - награда.
Эта боль для меня святая.

У него я училась верить,
замечать интересные лица.
И держаться, неся потери,
и мечтать, бунтовать, стремиться.

Где отчаяние днищем скользким
добивает мои надежды, -
через силу вставать на ноги,
опираясь на дух мятежный.

Находя для себя спасенье
в мире строчек, что им был создан.
До глубокого погружения
в океане великой прозы.

Но у гениев сложные судьбы.
И, открыв для себя его в детстве,
я влюбилась в его безумие...
Его имя - Ф.М. Достоевский.

Сборник "Стихи для детей и подростков".


Снова кошкой беспризорной
бродит осень в переулках.
В бесконечности озёрной
спорят тучи громом гулким.

Льют с небес потоки сини,
разбивая их о крыши.
Ветер, став холодным, сильным,
меж домов угрюмо рыщет.

Обрывая листья с клёнов,
собирает в хороводы.
Недовольные вороны
вновь в плену плохой погоды.

Дождь главенствует отныне,
увядают лета краски.
Воздух полнится унынием,
как в какой-то грустной сказке.

Что стоишь ты у дороги,
Дорогой породы пес,
Озираешься и ищешь,
Ты того, кто тебя вез...

Не довез тебя он, бросил,
Резко дверцу отворив
В "золотой" своей машине,
В неизвестность укатив.

Но не знает твой хозяин
Мера в жизни всем дана -
Бумерангом возвратится
Всем предательствам цена.

А пока ты у дороги
В холод, ветер, дождь и зной
Уж неясной стал породы
Одинокий и больной.

Дальше, что с тобой случится
Не дано нам это знать...
Часто скрыты маской лица,
Где предательства печать...

Мокрый трамвайчик по листьям, по лужам
Идет с Ближних Мельниц под звуки норд-оста.
Он знает, что он в этом городе нужен
И что без него будет очень не просто.
Он номер десятый несет по маршруту
(его он усвоил надёжно и прочно)
Он может быстрее, но по статуту
Он должен идти аккуратно и точно
Он всех пассажиров своих безымянных
Берёт без " абы" и "кабы"
( седых, молодых, "деловых", полупьяных)
На всех остановках судьбы.
.Меж банков и рынков, и кулинарий
Минутам и стыкам потерян уж счет.
Он любит дельфинов, но в дельфинарий
Не сделали рельсы ещё.
23.11.2016. Петр Морозов.

Сборник "Калейдоскоп фантазий"

Мне так нравится шелест моря...
Там играющий в пене ветер,
что танцует в лазурном просторе,
и невидимой, жёсткой плетью

об утёс разбивает громаду
волновой бороды Посейдона,
и над пропастью серенады
завывает, рыча драконом,

гладя крылья кричащих чаек
восходящим, живым потоком...
Море! Я по тебе скучаю!
Вспомни ты обо мне. Ненароком...

Сплошным, нерушимым строем,
на пике судьбы и фарта,
стояли стальной бронею
сыны величайшей Спарты.

Сквозь запах мочи и пота,
по тверди гниющей плоти,
шагали, держа ворота,
скрепленные галипотом.

Приклеенные навечно
в единую твердь металла.
А были небезупречны.
И просто их было мало

для тучи жестоких персов.
Но крепко щиты сжимая,
моля о поддержке Зевса,
хранили ворота рая.

Но даже гора не вечна,
спадает в каменоломни.
Просил Леонид в конечном:
пусть люди всего лишь помнят.

Минуют века, эпохи.
Скажите жующим туристам,
что были они, как Боги!
Их было всего лишь триста...