15 месяцев ада: защитник Мариуполя рассказал всю правду о пытках и убийствах в Оленовке
Оленовка стала синонимом зверства и жестокости.15 месяцев в российском плену провел сержант 36-й отдельной бригады морской пехоты, защитник Мариуполя Александр Дидур.Об условиях в плену и пытках, применявшихся к украинским военным, о теракте в Оленовке, а также о том, что не давало сломаться все это время, он рассказал в эксклюзивном интервью для ТСН.ua.Александр оказался в Оленовке еще до теракта. Он рассказал, что отдельно сидели только “азовцы” : “У них были первый, второй, девятый и десятый бараки. "Азовцев" держали отдельно. Все остальные сидели в бараках наугад — кто с кем».Военный вспоминает, что условия были плохие: “Если у меня, как в 300-м, было что-то типа кровати, то ребята, которые не были ранены, а просто были в плену, спали на полу. Еда была очень плохая. Нас, как 300-х, кормили так: завтрак у нас был примерно в 10:30, обед в 17:30, ужин примерно в 23:30.“У нас был первый этаж. Там еще были комнаты. У нас в комнате было шесть человек. Но у нас условия еще были "крутые", поскольку мы были тяжелые 300-е — это те, кто не мог сам передвигаться. Потому нас селили в такие комнатки. А так ребята жили 200 человек в бараке все вместе”, — отметил морпех.Он добавил, что украинские медики также были в плену у них в бараке и оказывали ребятам медицинскую помощь.“Охраняли нас очень разные люди, потому что у них также происходят ротации. Там несколько недель или месяц – одни, потом приезжают другие. Они сменяли друг друга. И "денееровцы" были. Кстати, они были очень жесткими», — отметил Александр.Он вспомнил: “Когда ребята заехали в Оленевку, там четырех убили эти “денееровцы”, когда они нас охраняли. Одного знакомого просто убили в бараке, потому что они пьяные вошли в барак, что-то начали рассказывать и им не понравилось его лицо. Они просто парня убили. А поскольку у него было ранение и у него был осколок у сердца, то осколок проник в сердце и погиб на месте. Потом их, я так понимаю, поменяли российскую охрану, потом чеченцы. То есть у них тоже ротации”.«Вся зона не так велика, бараки расположены близко друг к другу. Теракт произошел недалеко. Все, кто был там, понимали, что это обычный подрыв. Потому что все было так просто. Людей каждый день забирали на работу. Вот забрали людей на работы и поначалу это был один из цехов. Они где-то два дня наводили порядок в этом цехе: выносили станки, ремонтировали пол. Потому что ребята понимали, что это будет еще один барак, потому что людей очень много», – рассказал военный.Когда они закончили через несколько дней выносить станки, ремонтировать барак немного, чтобы он был жил, ребят перестали забирать на работу на тот барак. Более того, не подпускали туда близко. Там была закрыта территория и не было видно, что там происходит. Несколько дней туда никого не пускали», – продолжил он.Александр вспоминает, как однажды в первый, второй, девятый и десятый бараки, где жили “азовцы”, пришли россияне со списками и стали называть фамилии: “Откуда те списки, почему сами те фамилии, никто не знал. Назвали фамилии, людей заселили в этот барак и в тот же день ночью произошел подрыв. Мы слышали крики. Мы думали, что где прилет в зону по россиянам”.“ Наши медики там были. На следующий день, когда мы узнали, что это был подрыв, там много погибших и раненых, тогда стало страшно, стало очень жаль ребят. Зачем, для чего они так сделали?», — задавал себе вопрос морпех.“Я думаю, что они хотели, чтобы на них обратили внимание, что типа Украина по своим бьющим. Но было ясно, что это подрыв. Особенно ребятам, которые собирали… собирали то, что осталось от людей. Им было ясно, что был подрыв изнутри. Потому что крышу развернуло наружу”, — считает военный.“После подрыва через несколько дней я уехал в Калининскую исправительную колонию. В бараках все было перемешано, все подряд там сидели. Кормили на той зоне гораздо лучше, чем в Оленивке», – рассказал Александр.“Да, там вертухаи жестокие. В первый день, когда ты приезжаешь, тебя бьют – рукам, ногами, дубинками. Это называется "приемка". Эта "приемка" в колонии была показательна, потому что туда постоянно какие-то комиссии из России приезжали", — добавил он.Александр имеет жену и двоих детей. “Я хотел к ним вернуться. Поэтому я себя держал», – говорит он.“Мне нравилось помогать ребятам – поддерживать морально-психологическое состояние. Где-то шутками, где-то просто книги читали, кто-то пел, рисовал. Каждый находил что-нибудь свое. Делились на небольшие группки. И хотя бы так поддерживали морально-психологическое состояние друг друга», – рассказывает военный.“Говорили обо всем, что можно, но только не о войне, не о том, кто и где служит. Ибо это были запретные темы для нас. Нельзя было говорить ни об Украине, ни об украинском языке», — сказал он.“Еще мы смеялась над анекдотами из “денееровской” газеты, которую они нам приносили. Мы воспринимали это как анекдоты. Потому что в тех газетах они постоянно писали, что 100 танков — "Тигров", "Леопардов" — уничтожили, названия их путали, писали, что 2000 бойцов украинских убили", — вспоминает морпех.“Хотя когда я сюда приехал, то понимал, что таких танков на тот момент еще не было, а они уже их уничтожают. Оно настолько все равно, что есть люди недалекие (так мы называли таких ребят), и они просто не умеют складывать пазлы. Потому что газеты приносят нам, а они верят во все то, что они пишут”, — добавил он.“Мы понимали — если бы что-то масштабное сделала Россия или Украина уже не было бы, то нас бы там либо расстреляли, либо выпустили бы куда-нибудь. Поэтому пока они нас там держат, значит, война продолжается, но в Украине все хорошо”, — говорит Александр.“Мы еще нашли такой плюс, что когда охрана меняется (они работали сутки через две), они приходят на работу злые как собаки и бьют нас просто так. Это значит, что произошло что-то очень хорошее для Украины», – добавляет он.Военный отметил, что говорили ребята там исключительно на русском, потому что если русские слышали украинский язык, то могли за это избить.“У меня была тревожная сумка с вещами для того, чтобы когда называют твою фамилию, можно было ее схватить и бежать – неважно когда. Бывало, что ребятам говорили, что они едут домой и перевозили их на другую зону. Или могли увезти в Донецк на следственный комитет. А через два дня они возвращались”, – рассказал морпех.“На допросах они спрашивали о том, что им было нужно. У них была вся информация. Они спрашивали, знаешь ли ты того или иного. К некоторым ребятам очень жестоко относились. Я понимаю, что я был 300-й, поэтому ко мне относились более мягко. Били изредка. Были ребята, которых забирали на допросы, а потом они едва приходили назад, потому что над ними очень издевались, в частности били током”, — говорит Александр.“Когда им надоедало людей избивать, потому что пленных много, а всех надо допросить, они просто парня в позе “лотоса” связывали и оставляли на несколько часов. Люди стонали и просили, чтобы их лучше убили. Разные моменты были», – делится он.▶ На YouTube-канале ТСН можно просмотреть по этой ссылке видео: ЭТО ШОКИЕТ ВЕСЬ МИР! Российский плен: вся правда о пытках и убийствах | Морпих ДидурЧитайте также:источник: http://tsn.ua/
Livejournal
TwitterАрхив новостей
Добавить комментарий
